Пикник на Тенерифе [Пикник на Тенерифе. Король нищих. Святой в Голливуде. Бешеные деньги. Шантаж. Земля обетованная. Принцип Монте-Карло] - Лесли Чартерис

— Спасибо, — кисло поблагодарил Кондор.

Они вышли на улицу.

— Потом я вернулся на студию и попытался найти вас, — продолжал Святой, — но вы уже ушли. Можем сейчас пойти проверить мои слова у вахтера.

Кондор уныло взглянул на противоположную сторону улицы, словно страдающий запором крокодил — на жирную дичь, гуляющую на другом берегу.

— Я вам поверю на слово, — сказал он. Не будь вы уверены в ответах, не требовали бы проверки. Но почему вы не звонили в участок?

— У меня было назначено свидание, — пояснил Святой, — знаете, как это бывает — потом я выпил и совсем забыл. Ну, а потом услышал сообщение по радио и решил не высовываться, пока дело не закончится само собой. Я дал понять Флину, что он попался, и он тут же застрелился. Так что справедливость восторжествовала.

Кондор потер свой унылый нос.

— Вы хотите, чтобы я все принял на веру, — заметил он.

— Но я не предлагаю вам верить в то, что вас не устраивает, — невозмутимо ответил Саймон. — Можете проверить. Флин прикончил Аферлица, он и раньше угрожал ему…

— В самом деле?

— Прямо в баре, где я его встретил впервые. Сильно выпив, он кричал, что Аферлиц не имеет права так с ним обращаться, что он ему еще покажет. Бармен успокаивал его, можете вернуться и спросить.

Лейтенант покачал головой.

— Если вы договорились с барменом, чтобы он подтвердил ваш тот рассказ, что мешало сговориться и насчет всего остального? — Энтузиазма в его словах не было. — Кто еще мог слышать, как Флин угрожал Аферлицу?

В памяти Святого четко всплыло происшествие в кабинете Аферлица.

— Секретарша Аферлица. Вчера Аферлиц вышвырнул его из кабинета, и Флин угрожал его прикончить. Разве Пегги вам не рассказала?

— Нет.

— Но она при этом присутствовала.

— Поедем, может быть, она дома, — насупился лейтенант.

На этот раз машина Святого держала направление на север. Патрульная машина следовала за ними по пятам, только Святой уже не обращал на это внимания. Он чувствовал, что Кондор поверил ему, хотя не сознавался в этом. Но тут вопрос времени. Унылая пассивность детектива и удручающе торчавшая вниз зубочистка только безмолвно подтверждали это. Дело-то оказалось простым, и Саймону оставалось лишь удивляться, почему он ни разу не вспомнил о той сцене, когда Флин вылетел из кабинета Аферлица, а Святой удержал его на ногах. Сцене, когда Флин выкрикивал угрозы, сцене, о которой Пегги Уорден не рассказала Кондору.

Святой мог только укорять себя за несообразительность, но теперь вроде бы ситуация была под контролем…

Вышедшая навстречу Пегги Уорден смотрела на них большими глазами.

— Да, Флин это говорил, но…

— Вы можете точно вспомнить его слова? — спросил Кондор.

Она наморщила лоб, вспоминая:

— Что, похожее на «Можешь не сомневаться, я тебе покажу!»

— Вот именно, — подтвердил Святой.

— Но он был очень пьян, — защищала Пегги, — и не понимал, что делает…

Угрюмая отрешенность Кондора усиливалась. Глаза его, обежав комнату, остановились на Святом, напомнив тому пару усталых ворон.

— Ну ладно, вы чисты, Святой, — произнес Кондор. — Похоже, вы говорили правду.

— И что дальше?

— Не знаю. Я не волшебник, а полицейский, зарабатывающий на кусок хлеба. Дело будет передано прокурору. Может быть, на него нажмут, чтобы дело замять без скандала. И еще одна тайна Голливуда умрет естественной смертью. Это мое мнение, но я простой полицейский…

— Но сами вы моими объяснениями удовлетворены?

— Придется их принять. Я собираюсь кое-что проверить, но особых результатов не ожидаю. — Уголки губ опять поползли вниз. — Если вы не лжете, то и волноваться нечего.

Святой негнущимися пальцами достал сигарету.

— Не помешало бы чего-нибудь выпить.

— Есть немного шотландского виски, — предложила девушка.

— Мне со льдом и водой, пожалуйста, — попросил Святой.

— А вам, лейтенант?

Кондор покачал головой.

— Спасибо, мне еще работать. Не буду больше злоупотреблять вашим временем. — Он перевел взгляд на Святого. — Вы на машине, так что я вас покидаю.

Извлекши зубочистку изо рта, внимательно ее изучил и отправил обратно. Казалось, он не знал, как достойно обставить свой уход, глаза смотрели все еще настороженно, но не будь в них этой нарочитой угрозы, они бы говорили всего лишь об одиночестве, неловкости и разочаровании. Он был просто немолодым человеком, старавшимся выполнять свой долг.

— Ну ладно, — протянул он наконец, — но постарайтесь не забыть, что некоторые из нас не отказались бы от медали.

— Не забуду, — пообещал Святой.

Он сидел, смотрел, как закрывается за Кондором дверь, и молча курил, пока Пегги не принесла ему виски со льдом. Благодарно улыбнувшись, взял стакан и медленно стал его вращать, чтобы жидкость вокруг кубиков льда лучше охлаждалась.

Пегги и для себя принесла стакан, опустившись на стул напротив него. Саймон не мог не восхищаться ее свежей и чистой красотой, открытой и ясной, тихим очарованием серых глаз и натуральным золотом волос. Лица такие не запоминаются отчетливо, потому что в них нет ничего броского, но надолго остаются в памяти неясными образами — именно такое воспоминание мучило сейчас Саймона.

— Я ужасный болван, Пегги, — сказал он. — Кондор сказал, что дело закрыто — пусть так и будет. Но я не успокоюсь, пока не разрешу загадку. Так почему вы убили Байрона Аферлица?

Глава 11

Она долго сидела молча, не в силах заговорить. Пришлось помочь, при этом голос Саймона звучал столь миролюбиво, неторопливо и спокойно, что помогал успокоиться и расслабиться.

— Ведь вы это сделали, чтобы отомстить за Трильби Эндрюс, да?

Глаза ее еще больше расширились.

— Уорден-Эндрюс, — почти точная анаграмма, — продолжал он. — Как я упустил это из виду! И фотография с надписью у него в кабинете… Лицо на фото показалось мне странно знакомым, и я пытался вспомнить, откуда я ее знаю, но никак не мог. И только много позже вспомнил, что оно просто напоминало мне одну из моих знакомых. Кем она вам доводилась?

— Она была моей сестрой, — ответила Пегги.

Ей самой казалось, что она не умеет говорить, словно никогда раньше не разговаривала.

— Да, разумеется, — кивнул он.

— Когда вы догадались?

— Не сразу. Слишком долго я делал ложные выводы. Сообразил, что преступником была женщина, так как все пепельницы были вычищены, чтобы не оставалось окурков со следами помады. Но вот подозревал я другую женщину и убедился в своей ошибке, только когда выяснилось, что вы утаили от полиции сцену в кабинете Аферлица, когда Флин угрожал убить его. Если вы не были замешаны в убийстве, она должна была прежде всего прийти вам на ум. Но вы полиции не сказали ни слова.

— Как я могла? — воскликнула Пегги. — Я не хотела, чтоб меня поймали, но я не могла допустить, чтобы из-за меня пострадал невиновный.

Саймон затянулся сигаретой.

— Вы не хотите рассказать мне все?

— Добавить больше мне почти что нечего. Она была моложе меня… и не слишком умна. Не знаю, может быть, она рассчитывала добиться здесь успеха. Возможно, ведь она была очень красива. Приехав в Голливуд, она встретила Аферлица. Узнала я об этом из ее редких писем. Знакомых у нее было много, и она так и не сказала, кто поступил с ней так подло, но… похоже, в беду она попала все же из-за Аферлица. И она умерла…

Я должна была узнать правду. Приехала сюда, устроилась в «Метро-Голдвин-Майер», завела знакомства в мире кино, потом судьба свела меня с Аферлицем. Стала ждать. Мне нужна была полная уверенность, что именно он погубил мою сестру. И я еще не знала, как поступлю. Но как-то раз была у него дома и увидела ту фотографию… Тогда я и купила пистолет. Нет, я не была уверена, что он мне понадобится. Но прошлой ночью он был у меня с собой… не знаю, может быть, я слишком много думала об этом последнее время, только вдруг внезапно созрело решение его убить…

— Значит, вы уже были уверены, что виноват именно он?

— Он был навеселе, — продолжала Пегги. — Не пьян, но принял достаточно, чтобы распоясаться. Раньше он никогда ко мне не приставал. И еще сказал, что я ему кого-то напоминаю. Я спросила, не девушку ли с фотографии. И он заявил, что та оказалась дурой. «Она совсем не разбиралась, что к чему, и потеряла голову». Именно тогда и я потеряла голову. Я зашла ему за спину, словно собираясь приласкать, и спросила: «Может быть, она слегка забеременела?» — словно находила это весьма забавным. А он буркнул: «Проклятая дура, я бы позаботился о ней, а она просто потеряла голову».

Тогда я взяла сумку и достала пистолет. Меня охватило странное пьянящее чувство. Я спросила: «Может быть, она вас просто дурачила, хотела разжиться деньгами? Откуда вы знаете, что ребенок был бы от вас?» И он ответил: «Господи, да, разумеется, от меня, но у нее просто не было ни капли здравого смысла. Я за всю свою жизнь никогда не бросил в беде ни одну девушку. Так-то, малышка».